Импорт правосудия [сборник] - Вячеслав Шалыгин

— Я больше не желаю иметь с вами ничего общего.

— Можете удавить меня так же, как и его…

Брат Евгений тяжело вздохнул и, оборачиваясь к Кузьменко, ответил:

— Наша борьба стоит гораздо больших жертв, брат мой. Ты поймешь это очень скоро. Я тебе гарантирую. А пока ступай к себе, оставь нас наедине с нашей горькой долей и тяжким грехом…

Он положил на плечо Алексея тяжелую руку и скорбно потупил холодный взор.

Палач тем временем обвил шею приговоренного струной и принялся его душить. Тело сыщика напряглось, лицо побагровело, а из раскрытого рта начал вываливаться язык. Когда он захрипел, Алексей почувствовал почти такой же приступ ярости, как тот, что охватил его под водой на пути к убежищу. Он резко сбросил руку Евгения с плеча и со всей силы двинул ему локтем в живот. Монах потерял равновесие и, взмахнув руками, свалился в бассейн. Брат Томас попытался поймать Алексея в борцовский захват, но парень сумел увернуться и прыгнул на спину палачу. Пожилой монах не смог удержать на плечах внезапно навалившуюся тяжесть и резко согнулся почти пополам, значительно ослабив при этом давление удавки. Томас все же схватил Алексея за пояс и попытался оттащить от старика, но Кузьменко изо всех сил вцепился палачу в плечо и потянул его за собой. Монах развернул удивленное лицо в сторону рассвирепевшего Алексея и попытался что-то сказать, но Кузьменко изловчился и сильно ударил старика кулаком прямо в приоткрытый рот. Хрустнули, ломаясь, остатки зубов, и Алексей с удовлетворением отметил, что по его кисти из глубокой, оставленной обломком стариковского зуба, Царапины побежала кровь. Он снова попытался вывернуться из объятий Томаса, однако монах был намного сильнее. Тогда Алексей поджал ноги и вместе с противником завалился вперед, прямо на хрипящего пленника. В момент падения Томас немного ослабил хватку, и Кузьменко успел вынуть из кармана бритву. С трудом изогнувшись, он раскрыл ее и наугад полоснул по стягивающим руки сыщика веревкам. В тот же миг на помощь Томасу подоспел Евгений, и они вдвоем потащили брыкающегося Алексея к выходу. Бритва выпала из руки Кузьменко, но поднимать ее никто не стал.

Все трое были страшно заняты борьбой и потому не видели, что старания Алексея не пропали даром. Палач страшно побледнел и беззвучно завалился на бок, а жертва освободила от разрезанных пут руки и, добравшись до оброненной бритвы, мгновенно сняла веревки с ног.

Потирая распухшую, посиневшую шею, сыщик догнал своих несостоявшихся инквизиторов и, схватив брата Томаса за темя и подбородок, резко повернул его голову вокруг вертикальной оси. Послышался противный хруст, и тело монаха рухнуло на пол. Евгений тотчас отпустил Алексея и принял боевую стойку.

— Вот так и замри! — хрипло посоветовал сыщик, оттягивая Алексея от монаха за шиворот.

— Не дай бог поцарапаешь меня чем-нибудь. Тогда ведь кранты!

Сыщик и Алексей медленно попятились к бассейну, не сводя глаз с замершего монаха.

— Ты совершаешь ошибку, брат мой, — сказал Евгений, пристально глядя на Кузьменко. — Никто, кроме меня, не сможет остановить поглощающего твой разум и тело посланника Бездны! Без Братства ты обречен!

— Ничего, Женя, разберемся как-нибудь! — ответил за Алексея сыщик и подтолкнул спутника к воде.

— Ныряй, я прикрою…

Кузьменко набрал побольше воздуха и решительно прыгнул в прозрачную воду.

Выбравшись на берег, беглецы с трудом поднялись на ноги и, шатаясь, побежали в тень окружающего озеро леса.

— Как ты думаешь, они за нами пойдут? — задыхаясь от быстрого бега, спросил Алексей.

— Обязательно! — ответил сыщик, перепрыгивая через ствол поваленной сосны.

— Они же фанатики ненормальные! Так что береги дыхание…

— А ты меня искал или их?

— Тебя, голубь мой, — не стал отрицать сыщик, — но об этом мы позже поговорим…

Когда выбившийся из сил Алексей споткнулся уже в пятый раз, сыщик остановился и махнул рукой:

— Привал — тридцать секунд…

— Как тебя называть? — стягивая хлюпающие ботинки, чтобы выжать мокрые носки, спросил Алексей.

— Красавчик, — ответил сыщик, восстанавливая дыхание при помощи простых упражнений. — Только не спрашивай, фамилия это или имя, просто пользуйся как позывным, и все…

— Ладно, — согласился Кузьменко. — Ты хотя бы представляешь, куда мы бежим?

— А как же! — Красавчик подмигнул свободным от синяка глазом.

— Обратно в логово врага.

— В деревню? — удивился Алексей.

— Так точно, — подтвердил сыщик и осторожно пощупал отекшую шею и синяк под глазом. — Кто теперь скажет, что я не красавчик?

Он хрипло рассмеялся, закашлялся и, сплюнув на землю кровавую слюну, махнул рукой.

— Поднимайся, пора…

— Слушай, — Алексей испуганно покосился на кровь, — а ты…

Красавчик проследил куда направлен взгляд спутника и похлопал его по плечу:

— Не бойся, на такие вещи твой паразит не реагирует, тут меня один профессор просветил…

— Я знаю, — согласился Кузьменко, — но это следствие экзекуции?

— Ну и что? — недоумевая, спросил Красавчик. — Следствие. Этот старикан мне всю гортань раздавил… Почти.

— Но тогда получается, что он все равно бы умер? Раз пошла кровь…

— Ах вот ты о чем?! — Красавчик ободряюще улыбнулся. — Точно, околел бы, сволочь, но сначала — я. Так что ты не зря кулак о него чесал. Спас меня, и теперь за мной должок. Если не возражаешь, я отдам его не деньгами, а ответной услугой. Например — спасу тебя. А если тебя беспокоит моральная сторона истории о несостоявшейся казни, могу тебя заверить еще раз…

Красавчик снова сплюнул кровью.

— …Сдох бы, как миленький! Не терзайся, нет на тебе вины за его скоропостижную кончину. Идем, не то замерзнем тут в лесу. Скоро ночь, а на дворе не июль месяц…

— У тебя там машина? — догадался Алексей, отгоняя мрачные переживания.

— А ты сообразительный, — похвалил Красавчик, уверенно вышагивая босиком по хвое. — Хочешь у нас в агентстве потрудиться? Подучим маленько следственной работе, годик постажируешься…

— А у милиции отобьете? — горько покачав головой, спросил Алексей.

— И это возможно, — загадочно улыбаясь, заверил Красавчик. — Если не сильно переродишься…

До поселка они добрались уже затемно. Машина стояла там же, где ее и оставили сыщики. Дом братьев был тщательно заперт и опечатан. Красавчик открыл автомобиль и вынул из-под «дворника» оставленную Сидоровым записку. В послании тот требовал немедленно с ним связаться и объяснить, куда делся свидетель, якобы прикованный к трубе внутри дома. Красавчик смял листок и, выбросив его в приоткрытое окно, пробормотал: